Коган Александр Леонидович

родился 16 мая 1948 года.
По образованию – инженер-электрик, в настоящее время, несмотря на пенсионный возраст, работает преподавателем спецдисциплин в Бежецком промышленно-экономическом колледже.

Стихи пишет 35 лет. Печатался в Казахстане, где прожил 40 лет, в районных и областных газетах, в журналах, в 6-ти московских изданиях.
В 2007 году вышла в свет его книга «Лицо».


На Вятке

Прикоснулся к земле я одним лишь крылом,
К сожаленью, не сын, но потомок.
За мгновение счастье меня обрело,
Значит, помнит земля меня, помнит.

И земля столько сил в тот же миг мне дала,
Через корни глубинные предков,
Света яркое поле, надежность тепла
И знакомой черемухи ветку.

Я растрачу когда-то все это добро
И начну от усталости падать,
Но сюда возвращаться осмелюсь порой,
Оживить мою верную память.

Никаких не смогу здесь оставить следов,
Разве временем стертые боли,
Но считать эту землю своею готов,
Если только она мне позволит.


На пожарище

Храм сгорел. До основы. Дотла.
И не стало душевного лада.
И пускай стала жизнь тяжела.
Не ищу виноватых.

Не ругаю кого-то, расходуя пыл.
Ставлю свечи.
Тем, кто есть. Тем, кто был.
Помню. И о том, что не вечен.

Храм сгорел. Сирой стала земля.
Отдалилась от неба.
Для кого-то свечою стоял.
Помешал. Стал он гневом.

Болью предков и наших отцов.
Правдой жизни немилой.
И опорой для подлецов,
Не желающих родине мира.

Храм сгорел. И оставил на душах ожог.
Зарастает зола все скорее.
Я к нему на поминки пришел.
Вера не погорела.


Красивая

Под покровом яркого платка
Выпукла копна волос тугих,
Не хватает места завиткам,
Светятся льняные лоскутки.

В окруженье тонкого лица
Брызгами цветочки льна из глаз,
И, чертовски весело сплясав,
Улетают, радостно искрясь.

Щеки, груди – все из молока.
Нравится пригожая краса!
Это продолжаются луга,
Это не кончается роса.

И пускай немножечко полна,
Но вся кожа – сгусток молока,
Все равно по-своему стройна,
Все равно в движениях легка.

Трепетом полна моя душа.
Ну, природа. Экое слепить!
До чего же девка хороша!
Мочи нет такую не любить.


Дует

Ни добра, ни тепла, ни кола,
Только ветер вздымает уголья,
Разливается злая хула
Опоздавшей поддельною болью.

Отражение жизни зачав,
Ветер в поле настойчиво свищет,
Не дает возгораться свечам
И рыдает в нас радостью нищей.

Навитавшийся в вещей игре
Отголоском ушедшего века,
Он врывается, вдруг озверев,
Превращает березу в калеку.

И уходит рассвет из души,
Что-то ждем и надеемся часом,
Воет ветер, житье иссушив…
Ни желанья, ни света, ни счастья.

Юродивый

По векам золотым и растерянным весям
Кандалами вериг непрестанно звеня,
Бродит вечно голодный, оборван и весел,
Крючковатым перстом указуя в меня.

Брызжет темная кровь незалеченной язвы,
Кос, рычаньем пугая, звериный оскал,
И швыряется небо ошметками грязи,
И готова земля сжать в холодных тисках.

Лес все чаще стреляет ветвями сухими,
Тихо плачет лисица над сирой норой,
И колеблется тело в разгуле стихии,
И теснится вокруг набежавший народ.

А по диким просторам Родины
Все бредут и бредут юродивые.

Плач вдовы

Заголосили
Что было силы.
Невыносимо.

Отравлен судьбою
И ныне свободен.

И той же судьбою
Она от всего свободна.

Слезы сухие льются.
Завтра осудят люди.

Рядом с черной плитой
Черной петлей
Стиснул мозги платок.

Осенним вечером

Гроздьями рябины одинокой
Сумерки окрест освещены,
Свет стекает по лугу полого
До реки, где бакены видны.

Взгляд струится по упругой глади
Вслед за перекатами реки,
Где осина скидывает платье
Холодам грядущим вопреки.

А вода уходит и уходит
Времени бегущему вослед.
Я стою на краешке природы,
Потихоньку впитывая свет.



* * *

То ли долы, то ли доля,
Рок в ракитовом окне,
У калитки на постое
Шума шепот в тишине.

Счастья щедрое леченье,
Тихой осени судьба.
Ощущенье очищенья
И с тобой, и без тебя.

Дождик капает вечерний.
Дым, спадающий на дом.
Ощущенье очищенья,
Дон, дон, дон, да диги-дон,
Диги-дон...

Посредине

Между светом и водой,
Между истиной и болью
Утомленный сухостой
Жадно всасывает пойло.

Всхлип летит над тишиной,
Закоулками терзаем,
Брезжит горькое вино
Переменными глазами.

Пляшет жизни камертон
В аномальном чреве лета
Между адом и мечтой,
Между мигом и победой.

Дворцовая площадь

Я здесь не проходил.
Считаю непристойным
Зря оставлять следы,
И тем попасть в историю.

Тому немало лет,
Когда на сердце Родины
Затоптан кем-то след
Особы коронованной.

Дождь времени примолк,
Устал в трудах усердных,
Он грязи смыть не смог,
И крови обесцененной.

Пока достанет сил,
Коленопреклоненно,
Я б прошлое просил
Не мстить за сотворенное.






Непонятое

Какая-то фальшивая весна,
То грусть, то нет надежды, то тревога,
Нежданно издали привнесена,
Стучит, стучит, назойливая, в окна.

Какая-то фальшивая любовь
Надолго и уверенно вселилась,
Несхожая ни с чарой, ни с мольбой -
Холодные намеки на взаимность.

Какая-то фальшивая мечта
Уводит в сумасшедшую реальность,
Отхожие и общие места,
Где с черно-белой радугой ругаюсь.

Не жизнь, а фантастичная дыра,
Сплошная, но искусная подделка,
Теряю все, себя б не потерять,
Но не могу остановить паденье.

Та жизнь меня тягуче осенит,
Что я такой же, как и все поддельный,
Не устремляюсь более в зенит,
Зачеркнутый интриг хитросплетеньем.

И кажется: все кончилось уже.
Меня не слышно, речь моя поддельна,
Кричу, и полегчало на душе,
И мысль в состоянии предела.

И под покровом дикой тишины
По-детски шар земной сдираю слоем,
Не находя ни счастья, ни весны,
Пытаюсь отыскать ненаносное.


Сомнения

Ветер - не ветер,
Поет - не поет,
Светит - не светит,
Тепла не дает.

Боли не верит,
К судьбе не лежит,
Старую вербу
Познать не спешит.

Грустное право,
Тихая даль,
Радует пава,
Сходит печаль.

В долгом забвенье
Строгая суть,
Тень розовеет,
Прячет росу.

Донья - не донья,
Сумрак у ног,
Стонет - не стонет,
Денек - не денек.
Hosted by uCoz